Права Людини
онлайн-бібліотека
Харківська правозахисна група
Тема: Історія прав людини
Барселонская проза
Эткинд Е. Г.
Барселонская проза / Харьков: Права людини, 2013. — 244 с. фотоилл.
Название — пышное беззаботно, с аллитерацией как бы случайной; намекает на некий каприз обстоятельств, обращенный в жанровую авантюру: скучно было в Барселоне, и захотелось отчего-то русских книг — и не нашлось ни одной, — пришлось написать самому…
Вообще, — на первый, поверхностный взгляд постороннего — случай типичный: послеполуденный, так сказать, отдых филолога. Что-то вроде мостика с беседкой в личном ботаническом саду — ученым ничто человеческое не чуждо, и даже отчасти жаль, что не достроен.
Не знаю, понимал ли сам Ефим Эткинд, что «Барселонская проза» — самое значительное его сочинение — и единственное, которое забудут не скоро (научные работы — в другом измерении, да и не мне о них судить).
Наверное, очень долго не забудут — по крайней мере, до тех пор, пока главный сюжет двадцатого века — верней, роковая и постыдная тайна человеческой сущности, этим сюжетом непоправимо явленная, — не перестанет мучить людей.
Эту книгу заказала Ефиму Эткинду его судьба — поставив его в центр сюжета — центр сюжета в нем поместив — как бы назначив его контрольной особью в грандиозном эксперименте Неизвестного Исследователя (знать бы, кто Он и какую преследовал цель…).
Барселонская проза / Харьков: Права людини, 2013. — 244 с. фотоилл.
Название — пышное беззаботно, с аллитерацией как бы случайной; намекает на некий каприз обстоятельств, обращенный в жанровую авантюру: скучно было в Барселоне, и захотелось отчего-то русских книг — и не нашлось ни одной, — пришлось написать самому…
Вообще, — на первый, поверхностный взгляд постороннего — случай типичный: послеполуденный, так сказать, отдых филолога. Что-то вроде мостика с беседкой в личном ботаническом саду — ученым ничто человеческое не чуждо, и даже отчасти жаль, что не достроен.
Не знаю, понимал ли сам Ефим Эткинд, что «Барселонская проза» — самое значительное его сочинение — и единственное, которое забудут не скоро (научные работы — в другом измерении, да и не мне о них судить).
Наверное, очень долго не забудут — по крайней мере, до тех пор, пока главный сюжет двадцатого века — верней, роковая и постыдная тайна человеческой сущности, этим сюжетом непоправимо явленная, — не перестанет мучить людей.
Эту книгу заказала Ефиму Эткинду его судьба — поставив его в центр сюжета — центр сюжета в нем поместив — как бы назначив его контрольной особью в грандиозном эксперименте Неизвестного Исследователя (знать бы, кто Он и какую преследовал цель…).
Завантажити файл (1.16 MB)
Рекомендувати цей матеріал