MENU
FB TW YOUTUBE RSS

Право на свободу передвижения (Выпуск 6)

Вступительное слово

Л. Богораз, Московская Хельсинкская группа

Московская Хельсинкская группа, 1994 г.

 

Нынешний семинар будет существенно отличаться от прошед-
ших пяти. Наша цель до сих пор была самообразование в
области права, в частности в области прав человека. И поэтому
мы начинали с довольно абстрактных теоретических проблем:
философии идеи прав человека, истории становления этой
идеи в мире и в нашей стране, тогда еще единой. Но вот мы
подошли к моменту, когда пора говорить о реализации прав.
Прежняя Конституция СССР, по которой как бы мы жили,
обещала многие права: и личные, и гражданские, и националь-
ные, и социальные. Почему же мы, несмотря на такой закон,
были совершенно бесправны во всех отношениях? Не сущест-
вовало никаких механизмов реализации наших прав, механиз-
мов их защиты. И те государственные структуры, которые
должны были помочь в реализации прав, по существу были
устроены так, чтобы нам в этом воспрепятствовать, и никакой
от них защиты мы не имели.
Законы, за некоторыми исключениями, были вроде бы
приемлемые, но вся структура исполнительной власти была
направлена против прав человека. О судебной практике нечего
и говорить.
Что мы имеем сегодня? Существует Российская декларация
прав человека. Она должна стать основой нашей новой Консти-
туции. Будем бдительны: не окажется ли в новой Конституции
статей, предоставляющих большие права одним гражданам и
ущемляющих права других граждан?
Будем очень внимательны. Когда нам обещают права, мы
должны смотреть, чтобы они были равными для всех граждан.
Доклады о концепции судебной реформы в России мы
слушали на прошлом семинаре. Теперь мы должны говорить о
той ветви власти, с которой каждый человек сталкивается
ежедневно: об исполнительной власти.
За долгие десятилетия всевластия Советов в нашем общест-
ве сложился довольно прочный стереотип взаимоотношений
исполнительной власти и граждан: отношения острой вражды.
Если этот стереотип не будет преодолен с обеих сторон, будет
всё так, как было испокон веков не Руси: страна у нас богатая,
порядка ж вовсенет. Но нас не устраивает и другая край-
ность—такой ввели порядок, хоть покати шаром. Мы должны
найти приемлемый и для граждан, и для исполнительной власти
средний путь.
Нынешний семинар задуман нами как встреча правозащит-
ников, т. е. зародыша гражданского общества в России, с
чиновниками аппарата исполнительной власти. Ни на одном
семинаре у нас не было представлено столько людей из
органов исполнительной власти. Хотелось бы, чтобы эта наша
встреча стала шагом на пути к взаимопониманию между
чиновниками и гражданами.
Многие из нас вместе с нашими соотечественниками повто-
ряют сегодня: а, эти чиновники бюрократию снова развели,
снова утесняющие нас правила, справки, выписки, прописки,
визы и т. п. Кому это всё нужно? Только чиновникам и нужно.
Это одно из проявлений того стереотипа, о котором я говорила.
Мы считаем, что чиновники таким образом отрабатывают свой
хлеб, мешая нам жить. Но возможно ли жить без правил и без
людей, чья обязанность эти правила поддерживать, без бюро-
кратической структуры?
Хочу обратить ваше внимание на то, что в большинстве
развитых демократических стран бюрократическая структура
гораздо более громоздкая, иногда более консервативная, чем
мы воображаем. Может быть, мы просто не понимаем этой
бюрократической структуры. Но можно ли жить без правил?
Представим себе деревню, по которой едет телега. Конечно,
она может ехать без обозначений переходов, поворотов и т. д.
А если это большой город, с большим движением машин,
жизнь усложняется. Иначе мы все будем в большой опасности.
И необходимы люди, которые этот порядок устанавливают и
поддерживают. Мы должны это понимать, и не только бурчать
на чиновников, которые требуют от нас выполнения ряда
правил, но и понимать их трудности и необходимость того,
чтобы эти правила были.
Чем сложнее и динамичнее жизнь, тем более необходим
бюрократический механизм, ее регулирующий. Аналогия с
уличным движением здесь, на этом семинаре, не случайна.
Наш семинар называется «Свобода передвижения». Так вот,
право на свободу передвижения действительно прямо связано
с движением, например с движением транспорта в большом
городе. Можно, конечно, установить такие правила,что всякое
движение вообще прекратится. Если будут одни запреты, не
нужны правила, так как жизнь прекратится.
Конечно мы, граждане, хотели бы снять все или некоторые
правила и ограничения, утесняющие нашу свободу передвиже-
ния—одно из фундаментальных прав человека. Какие ограниче-
ния мы хотели бы снять, а какие оставить? Службы, их вводя-
щие и наблюдающие, обязаны заботиться о безопасности
нашей жизни. Но эти службы хотели бы по привычке облегчить
себе задачу, вводя такие ограничения, чтобы вообще всякое
движение прекратилось, чтобы было хоть шаром покати. Такому
стереотипу со стороны чиновников способствует несовершен-
ство нашего законодательства, которое не определило четко,
какие права не могут быть ни в коем случае ущемлены и
нарушены, и въевшееся в натуру многих чиновников «держать
и не пущать». Такая у них привычка, так они воспитаны, так они
работали всегда.
Мы надеемся, что на этом семинаре будут высказаны
взаимные претензии и их обоснования и со стороны граждан,
и со стороны чиновников. Чиновники могли бы рассказать нам
о своих трудностях, связанных с реализацией наших свобод.
Мы хотели бы узнать и понять сложности и трудности друг
друга. Мы хотели бы понять, как эти трудности можно преодо-
леть, чтобы не оставаться полицейским государством; как
преодолеть трудности, связанные с переходом к демократиче-
скому устройству общества; что для этого требуется от чинов-
ников и от нас; как эти трудности, существующие во всем мире,
преодолеваются там.
У нас положение сейчас, пожалуй, сложнее, чем в других
странах: на месте бывшего СССР образовалось много незави-
симых государств, и возникает вопрос о свободе передвижения
между ними. Всю жизнь мы просто покупали билет и ехали в
Ригу, покупали авиабилет и летели в Алма-Ату. А теперь это
разные государства, и, чтобы туда поехать, нужно получить
въездную визу. Это вызывает у нас порой внутренний протест.
Однако не вызывает же у нас протеста то обстоятельство, что,
когда мы въезжаем в Европу, поезд переставляют с одной
колеи на другую. В Европе другая колея, более узкая. Задача
состоит в том, чтобы найти способы перехода с одной колеи на
другую. Мы должны признать право каждого государства
устанавливать систему передвижения такую, какая удобна
этому государству, но устраивать способы перехода такие,
чтобы было удобно и нам тоже, чтобы это не мешало нам
ездить из страны в страну.
Важно не просто протестовать против того, что вводятся те
или иные ограничения, а понять, чем они вызваны: если просто
амбициями, то против них нужно протестовать, а если имеют
какие-то разумные обоснования, то их придется принять и
приспособиться к ним. Ведь в общем человек устроен так, что
он адаптируется к изменяющимся условиям жизни. Но надо
понимать, для чего и ради чего. Я, например, хочу понять закон,
зачем сейчас устроен обмен загранпаспортов. Кому и зачем
это нужно? Зачем берут за это огромные деньги и куда эти
деньги идут? Может быть, для того, чтобы в отделах виз и
регистрации не было очередей, чтобы нанять новых чиновни-
ков, которые быстро рассматривали бы дела? Но дела рассмат-
риваются не быстро, а еще медленнее. И вообще, зачем нужен
обмен паспортов, которые всё равно станут недействительными
через некоторое время. Чиновник из ОВИРа отказался прийти
на нашу встречу. Ему не нужна встреча с общественностью, и
наши мнения его не интересуют. Но мы постараемся довести
наше мнение до его сведения и до сведения его начальства, до
сведения правительства другим путем.
На первом семинаре мы договорились, что не будем прини-
мать никаких резолюций, что семинар не митинг, а образова-
тельное мероприятие. Но, я думаю, на этом семинаре мы
должны изменить подход. Хотелось бы, чтобы семинар имел то,
что называется сухим осадком, чтобы мы приняли несколько
резолюций, которые лягут в основу обращения, например, к
правительству, к законодательной и исполнительной власти, к
прессе.
Мы сейчас столкнулись с тем, с чем западные государства
столкнулись раньше нас. И надо сказать, что многие из них до
сих пор не вылезли из этой ямы. Вспомним, что было во
Франции, какая была вражда в обществе, когда во Франции
появились алжирцы. Население Франции было направлено
против них. И это продолжалось долгое время. В Германии в
последние месяцы было несколько погромов турок.
Мы видим, что сейчас нагнетается вражда в нашем общест-
ве. Каким образомэто происходит? Мы очень многим положи-
тельным обязаны свободе печати, независимой прессе. Но и
нагнетанием вражды мы тоже обязаны ей же. Изобретена
какая-то новая этническая общность—«лица кавказской нацио-
нальности», виновники всех наших сегодняшних бед. Если где-
то произошло преступление, то виноваты «лица кавказской
национальности», если растут цены, то виноваты опять они же.
Понятно, к чему это может привести. Сегодня весь бывший
СССР, все новые государства сдвинулись с места и двинулись
в путь, переезжают с места на место не потому, что «ими
овладело беспокойство, охота к перемене мест», а по обстоя-
тельствам своей жизни. И вот они появляются в регионе, где
мы к ним заранее настроены враждебно, заранее готовы их
бить—чеченцы, цыгане, ингуши. При этом забывается вена
перед чеченцами или перед турками-месхетинцами, которую
каждый из нас должен чувствовать. Ведь это при нашем уча-
стии (или безучастии) их когда-то переселили, а теперь они
двинулись в путь. И мы их готовы встретить, что называется, в
штыки. И завтра у нас могут начаться погромы не хуже, чем в
Германии. Это ведь страшно. Поэтому мне хотелось бы, чтобы
мы приняли обращение к средствам массовой информации,
чтобы те не нагнетали вражду в обществе. Вы можете себе
представить (не буду на эту тему особенно распространяться),
как я «люблю» Хасбулатова. Но когда я читаю, вижу по телеви-
зору или слышу по радио «Хасбулатов—чеченец», я не могу не
возмущаться. Даже с трибуны съезда мы слышим, что Хасбула-
тов мстителен, как все кавказцы.
Сегодня очень остро стоит проблема, связанная со свободой
передвижения, проблема беженцев и вынужденных переселен-
цев. Люди бегут, в чем были, бросив дом, нажитое имущество,
обосновываются на новом месте и оказываются не только без
помощи государства (государство бедное, может быть, оно и не
имеет возможности им помочь), но и без настоящей законода-
тельной защиты своих прав. Я думаю, мы могли бы принять
обращение об освобождении этих вынужденных переселенцев,
предприятий, которые они основывают, от налогов, о выдаче им
льготных кредитов на время обоснования

.


Завантажити файл (0.87 MB)

   Рекомендувати цей матеріал  
X



 

забув пароль

реєстрація