MENU
FB TW YOUTUBE RSS

АДВОКАТЫ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА: ОНИ БЕЗУМЦЫ?

«Для того, чтобы быть адвокатом по правам чело-века в наши дни, надо быть безумцем». Так несколько лет назад мне сказал один ведущий адвокат в области прав человека о работе в Соединенных Штатах. После трех лет, проведенных в Европе, я убедился, — эти слова так же справедливы в отношении любого моло-дого адвоката, который работает в области прав чело-века на этом континенте.

Когда я говорю, что для того, чтобы быть адвокатом по правам человека, нужно быть «безумцем», я употреб-ляю это слово в нескольких разных значениях, каждое из них соответствует отдельному представлению о деятель-ности адвоката. Я, думаю, что каждое из этих пред-ставлений легко понять. Тем не менее, я употребляю слово «безумец» и в некотором ироническом смысле. Я верю, что эти модели адвокатской деятельности являются правиль-ными, действительно необходимыми для развития и защиты прав человека. Но я осознаю, что они находятся настолько далеко от реалий, которые большинство рабо-тающих сегодня адвокатов считают «юридической прак-тикой», что кажутся «безумными».

Я предлагаю на ваше рассмотрение четыре пред-ставления, хотя, конечно, их может быть намного боль-ше. Те представления, о которых я буду говорить, это: 1) адвокат как пророк, 2) адвокат как защитник, фор-мирующий общественное мнение, 3) адвокат как бун-товщик и 4) адвокат как верующий.

1. Начнем с первого значения: адвокат как пророк или провидец. Я считаю, что адвокат по правам чело-века должен видеть то, чего другие не видят в отно-шении закона и того, как он может послужить делу защиты прав человека. Это подразумевает, что он должен определить несправедливость, иметь смелость заявить об этом публично, несмотря на слепоту других, и разработать правовой путь для того, чтобы изолиро-вать несправедливость, выставить ее на всеобщее обозрение и показать, что она несовместима со справед-ливым правовым порядком. Это призвание только для безрассудных. Адвокат-пророк может не увидеть плоды своих трудов годами или десятилетиями.

Как правильно заметил один ученый, адвокат-«про-рок» может быть и дураком, и гением, которых разде-ляет только тонкая линия историй. Дурак отличается от других людей тем, что «он видит или верит в то, чего другие не видят или во что не верят, и, следовательно, он делает то, что другие люди даже никогда не попы-таются сделать». Однако, социальное восприятие виде-ния, присущего дураку, меняет его статус: «Один только успех трансформирует легковерие глупца в признанное пророческое предвидение».

Так, например, всем известно, что в моей собст-венной стране, Соединенных Штатах, чуть больше ста лет тому назад рабство — право владеть черными аф-ро-американскими человеческими созданиями как дви-жимым имуществом — было законом страны, зак-репленным в Конституции, соблюдаемым и осущест-вляемым полицией и судами, практиковавшимся как обычное право в половине штатов. В 1850 году должно было показаться немыслимым, если бы кто-то попы-тался заявить в суде, что рабство является наруше-нием прав человека. На самом деле несколько адво-катов — в то время их называли сумасшедшими — утверждали это. Эти «аболиционисты» — называемые так потому, что они стремились ни больше, ни меньше, как к отмене рабства — пришли в суд и утверждали, что рабство является нарушением фундаментальных прав человека. Над ними зубоскалили, их высмеивали члены адвокатского сословия и публика. Они не добились ус-пехов в суде. Но через 15 лет, после Гражданской вой-ны, была принята поправка к Конституции, которая сде-лала именно то, к чему призывали аболиционисты — она отменила рабство в Соединенных Штатах. И сегод-ня рабство является преступлением, караемым тюрем-ным наказанием. Те несколько сумасшедших аболи-ционистов почитаются как пророки, герои, которые ви-дели и имели смелость сказать правду о системе чело-веческих отношений, которая разъедала социальною ткань страны.

Более близкой аналогией могут быть те бесстраш-ные люди — среди которых было несколько юристов — которые до 1989 года публично порицали коммунисти-ческую систему в Центральной и Восточной Европе за нарушения прав человека. Любой адвокат, который в 80-е годы стремился показать противоречия между коммунис-тической практикой и международными нормами в об-ласти прав человека, рисковал не только тем, что его пре-дадут социальному остракизму, но и тем, что его могут посадить в тюрьму или еще хуже. И вот, через десять лет, коммунизм в этом регионе мертв, права человека — это язык и путь, который имеет легитимность и значение, а те несколько храбрецов, которые раньше были «преступ-никами», теперь пользуются почетом — кое-где их даже избрали на высокие посты.

Итак, в этом первом, наиболее общем смысле, адвокаты по правам человека должны быть пророками — «безумцами» в своей способности видеть и в своем стремлении провозгласить то, что другие скрывают или отрицают.

2. Второе значение, в котором я предполагаю, что адвокат по правам человека должен быть «безумным», это адвокат как защитник, или, я бы сказал точнее, ад-вокат как человек, формирующий общественное мне-ние. В этом смысле адвокат по правам человека может оспаривать традиционные способы концептуализации вопроса или проблемы и, таким образом, возбуждать политическую активность, оживлять общественные де-баты и содействовать переосмысливанию основных предположений. Самым важным вкладом, который мо-жет сделать участник судебного процесса, это не предъяв-ление иска или даже (в наиредчайших случаях) не выиг-рыш дела, но, скорее, представление и формулиро-вание по-новому того, что все согласны считать «проб-лемой», таким образом, чтобы обозначить направление социальных сдвигов и изменение способов понимания. Я возьму для примера вопрос, с которым, как я думаю, многие из вас знакомы: очень большой процент детей ромов в так называемых «специальных школах» для умственно или физически «отсталых». Давно известно, что во многих странах Центральной и Восточной Европы число ромов в специальных школах очень высоко и не соответствует пропорции их общей численности по отношению к населению. Так, в некоторых регионах, 80 и 90% учеников специальных школ являются ромами, тогда как ромы составляют только 10% от всего населения этой возрастной группы.

Одно время многие рассматривали это явление как «проблему», связанную, в зависимости от конкрет-ной точки зрения, с различными причинами — родители ромов (некоторые говорят, что «они не придают должного значения образованию своих детей»); дети ромов (говорят, что «они глупые»); бедность; то, что некоторые называют — «отличие ромской культуры»; язык; трудно поддающиеся изменениям социальные преду-беждения. Однако, на сегодняшний день, несколько человек, насколько мне известно, публично заявили, что они считают это правовой проблемой, имеющей, хотя бы частично, юридическое решение. Это было необыч-но и действительно ново.

На самом деле, адвокат по правам человека мог бы сделать значительный вклад, показав, что большое количество детей ромов в специальных школах является не только проблемой общества — предубеждений и глубоко укоренившихся социальных отношений, но также проблемой «прав», признанных в международном праве — право не страдать от расовой дискриминации, право на равные возможности при получении обра-зования, право на уважение личности каждого чело-веческого существа. Все эти права признаны в Евро-пейской Конвенции о правах человека, Международ-ном пакте о гражданских и политических правах и в Международной Конвенции о ликвидации всех форм ра-совой дискриминации.

Таким путем, утверждая в юридическом представ-лении материалы перед судом, что расовая дискрими-нация в специальных школах является юридической про-блемой, проблемой прав, которую суд может — и даже должен — рассматривать, адвокат мог бы начать дискус-сию и внести вклад в понимание проблемы, не только в суде — но, если такое дело адекватно освещается в средствах массовой информации — и среди широкой общественности. Оформление аргументов в терминах юридических прав и средств само по себе может быть революционным. Утверждение, что равные возможности получить образование являются правом, которым сегодня должны пользоваться все, а не социальной проблемой, которую следует решать через изменение отношения (к ромыам) со временем, имеет потенциально взрывоопасное содержание, как в зале суда, так и за его пределами.

Это второе значение, в котором я употребляю слово «безумец» — адвокат как человек, формирующий об-щественное мнение.

3. Третья модель деятельности адвоката, которую, я думаю, многие посчитают «безумной» — но которая, по моему мнению, необходима, если адвокаты должны внести значительный вклад в защиту прав человека в Европе — это адвокат как иконоборец, новатор, бун-товщик. Опытный практик, знающий существо законов и процедуры, местные нормы судопроизводства, адвокат по правам человека должен устоять перед типичным искушением принять как «данность» обычаи и практику его коллег по профессии. Таким образом, тот факт, что многие простые суды в регионе обычно не цитируют Конституцию или международные договоры, отставляют в сторону юриспруденцию национальных или между-народных судов, не означает, что они не могут этого сделать, или что они никогда этого не сделают, или что бесполезно ссылаться, например, на прецедентные дела Страсбургского суда в материалах, подаваемых в суд. Адвокат как бунтовщик понимает, что, если адво-каты всегда действовали одним способом, это еще не означает, что такой способ единственный. Печальная действительность заключается в том, что большие обещания в области прав человека во многих кон-ституциях, принятых после 1989 года в странам Цен-тральной и Восточной Европы не были адекватно реа-лизованы в подробном законодательстве. Тем не ме-нее, адвокат как бунтовщик видит, что, несмотря на этот правовой пробел, творческий подход к адвокатуре в области прав человека все же может обеспечить осуществление норм по правам человека в конкретных делах.

Так, недавно в Венгрии обычный гражданский суд принял аргументы одного «безумного» адвоката о том, что венгерский закон запрещал — предполагал су-дебные санкции — отказ владельца местного паба разрешить человеку выпить на том основании, что он «цыган». Ничто в деле не давало возможности пред-положить, что Венгрия приняла специфическое законо-дательство, запрещающее дискриминацию по расо-вому или этническому признаку в пабах, барах и других местах общественного пользования. То есть, не было конкретного положения в законе или кодексе, на кото-рое адвокат по правам человека мог бы представить свои юридические аргументы от имени пострадавшего. Тем не менее, адвокат образно предположил, что широ-кое, общее положение из Венгерского гражданского кодекса, которое запрещало оскорбление человечес-кого достоинства, должно интерпретироваться приме-нительно к этому акту расового исключения. Ни один суд в Венгрии никогда не применял рассматриваемое положение таким образом. Тем не менее, суд опреде-лил нарушение закона.

Более того, творческий подход адвоката был су-щественно важным не только для определения нарушения; он также оказал влияние на то, что было принято необычное средство судебной защиты. Так, адвокат просил не только компенсации расходов и ущерба, но также и издание приказа о том, что: 1) владельцу паба запрещается повторять подобные действия, и 2) владелец должен оплатить письменное извинение перед жерт-вой, утвержденное судом и опубликованное в самой крупной венгерской ежедневной газете. Суд согласил-ся, применив такое средство судебной защиты, о кото-ром просил адвокат, а также потребовал, чтобы вла-делец паба выплатил жертве несколько сотен долларов компенсации.

Это судебное решение имело значительное влия-ние, даже несмотря на то, что, подобно многим другим странам региона, Венгрии присущи традиции граж-данского права, в которых большинство судебных прецедентов имеют либо очень малый, либо вовсе ника-кой вес в отношении обязательности их применения, Газетные отчеты об этом решении, а также усилия ак-тивистов и НГО, направленные на широкую огласку, означают, что это дело широко известно среди значи-тельной части юристов и общественности. Оно может не быть юридически обязательным, но имеет мощный символический и моральный вес, и судьям, которые будут рассматривать подобные иски об ограничениях по расовому признаку в будущем, будет трудно просто проигнорировать обоснование этого решения. Дей-ствительно, в течение последних нескольких месяцев другой венгерский суд постановил, что руководство школы нарушило местный закон, так как в этой школе проводилась раздельная церемония окончания школы по расовому признаку, а также дети ромов ели в отдельной части кафетерия.

Урок? Необходимо больше законодательных актов, в которых бы конкретно осуществлялись обещания в облас-ти прав человека, содержащиеся в посткоммунистических конституциях. Тем не менее, пока мы ждем — и оказываем давление — чтобы это случилось, адвокаты по правам человека могут пытаться убедить судей применять суще-ствующие правовые положения для наказаний за нарушения прав человека, даже если законы не являются специфически подогнанными к таким искам.

4. И последняя модель «безумного» адвоката по правам человека, которую я предлагаю вашему вни-манию, — это адвокат как верующий, у которого вера в ценность и силу судебного процесса по правам чело-века граничит с религией. Конечно, адвокаты по пра-вам человека должны сознавать и, естественно, под-держивать многие другие пути, лежащие за пределами зала суда, для поддержания прав человека — включая лоббирование, уличные протесты, голосование и т.п. Но я утверждаю, что для того, чтобы делать эту работу хорошо, вы должны верить, что обращение в суд — это единственная дорога для продвижения прав человека. Я думаю, вы должны верить, что это действительно имеет значение — построение необычной аргументации, поиск нужных доказательств и, если необходимо, подача заяв-ления в Европейский суд по правам человека в Страс-бурге, приведут к результату не только в том, что ка-сается разработки субстантивных правовых норм, но также и в том, что касается отношения общественности к закону как к положительному социальному сдвигу, скорее как к помощи, чем как к помехе. В этом отно-шении полезным будет вспомнить нестандартный ряд решений Страсбургского суда, которые привели к опре-делению нарушений со стороны правительств — ре-шений, которые озадачили правительства, стоили им денег и заставили внести изменения в законы и практику.


   Рекомендувати цей матеріал  
X



 

забув пароль

реєстрація